читать дальшеАвтор: Джаред Вебстер
Название: Три М
Размер: мини
Рейтинг: NC 17
Меня любила ночь, и на руке моей
Она сомкнула черное запястье…
Она сомкнула черное запястье…
Я зазывно улыбался ему, вскидывая ресницы и показывая ровные зубы. Он скользнул по мне обдолбаными глазами и затянул: «Is there anybody…» Нет, это звучало так: « Из веа энибади гон ту листен ту май стори..». И кому он дал, чтоб его пустили сюда попеть?
В «Ливерпуль» мы ходили часто, здесь выступали разные доморощенные группы, на все лады подражая Битлам, и этого громилу с тяжелым взглядом я видел второй раз. Думал о нем уже третью неделю и сегодня во что бы то ни стало решил соблазнить его или хотя бы попытаться, всегда лучше сделать и жалеть, чем…
Мне показалось или три недели назад он пел то же самое?
В ту субботу мы завалились в клуб большой компанией и первое, что я заметил, войдя в зал, вокалист создан для того, чтобы никогда не быть похожим ни на Леннона, ни на Маккартни. Слишком крупный для музыканта, он выглядел, как фитнесинструктор в запое, и его голос гнусаво выводил знакомую мелодию. Я периодически поглядывал на него, не без интереса-мне всегда нравились высокие и крепкие мужчины, чтоб уж обнимут так до сладкого хруста в каждой косточке. Не знаю почему, но я особо ничего не почувствовал, просто вижу: мужик в моем вкусе, но не более, не на каждого же кидаться… Тогда я не подумал подойти к нему, я был не один, и запоздавшее влечение настигло меня уже дома, когда я развлекался с очередным дружком. Это произошло внезапно, я подумал, что вместо белобрысой стриженой головы между моих бедер, предпочел бы видеть ту обалденную черную гриву. Это видение так подействовало, что струя спермы чуть не отбросила блондина в потолок, он, польщенный, принял это на свой счет. Захваченный новыми ощущениями, я тут же смылся домой, клятвенно пообещав ему позвонить. Больше я ни с кем не был, лелея зарождающуюся влюбленность.
Всё это время ходил, как говорится, сам не свой, даже попытался навести справки о группе, но толком никто ничего не знал. Мол, запланированная группа не смогла и произошла срочная замена все равно кем. И этот все равно кто не давал мне покоя, я почти спокойно относился к обуревавшим меня страстям, не впервой, и терпеливо ждал, когда время или новое, более реальное, увлечение выбьет из меня эту дурь.
Сегодня, переступив порог «Ливерпуля», я услышал знакомый голос, который преследовал почти каждую ночь; сердце моё бешено забилось, я смутился и покраснел, не знаю от чего, и в ногах появилась слабость; я будто размяк и безвольно опустился на стул, пытаясь взять себя в руки.
Овладев собой… дикая фраза, серьезно, сразу вспоминаю ужастик «Исполнитель желаний», где герой фильма исхитрился трахнуть самого себя…членом в зад… Как бы это ни звучало, но собой я овладел достаточно для того, что бы решиться привлечь его внимание. Вечер был прекрасный, я был в компании, но в кои-то веки совершенно свободен и, увидев его на сцене, решил – это Мой День. Я всегда получаю, что хочу. И вспомнив все правила соблазнения, решил для начала быть собой, но соблазнительным собой.
Наш столик располагался прямо напротив сцены, и я в полуразвороте, закинув ногу на ногу, покачивал ботинком в такт его бряцанью.
«Гёёёёёооол» …и посмотрел прямо мне в глаза, я еще по инерции шевелил губами слова песни, как сердце упало в желудок, потом зашлось безудержным стуком. Выдержав взгляд несколько секунд, я прикрылся ресницами, как положено в такой ситуации.
«Ты что? Глазки ему строишь? Он же…он же…»-удивленно вскинула брови моя подружка, не находя слов, чтобы передать своё отношение к его утонченности грузчика.
«Он с гитарой…»- возразил я, разглядывая крупные черные кольца волос на плечах, уверенный, что тот, кто знает хотя бы три аккорда, если не верх изысканности, то, по меньшей мере, Мужчина, но мысленно представил, как его бицепсы выглядят без одежды, и в области желудка затрепыхались сладкие бабочки. Я подумал, что это трепещет моя истосковавшаяся душа, она располагается именно там, где заканчиваются ребра, это она сжимается, когда болит и заполняет все тело, расширяясь от любви.
«Он наркоман,… скорее всего, у него не стоит»- не унималась она, фраза вернула меня в реальность. Я удивленно приподнял бровь, всем своим видом показывая, что со мной встанет даже у инфузории-туфельки.
Наконец, акустическая пытка закончилась, и к нему присоединилась остальная часть группы, еще два парня, я не помнил их. Только сейчас я заметил, что в группе всего три участника, гениально, значит, они переплюнули Битлов, те могли справиться только вчетвером. Вместе дело у них пошло лучше и энергичнее. Несколько девушек вышли, чтоб повихляться у сцены. Я подумал, что неплохо было бы показаться в полный рост, встал, откинул назад челку и, пританцовывая, приблизился к нему. Я не то чтоб уж совсем танцевал, а так… слегка извивался, поворачивался, чтоб дать ему возможность рассмотреть себя получше. Я не мог похвастаться рельефом мышц, но глядя на себя в зеркало, неизменно, оставался доволен собой, впрочем, я сам - единственная божья тварь, которой я всегда доволен. Я видел, что он посматривает на меня, но как-то без энтузиазма, отчего мое эго пошло на убыль. В конец расстроившись, я сел на место и с горя опрокинул в себя целый бокал мартини.
«Фолин, ай эм фолин» Я и сам был уже совсем «фолин» от недоступной близости его тела. И тут он объявил, что следующая песня последняя. От «Йестудей ол май траблс симд со фар вей» меня просто затошнило… и так мутило от разочарования, а еще эта песня… Надо было раньше приходить, тогда бы у меня было больше времени для действий, но сейчас группа заканчивала выступление, а я совершенно не представлял, что делать, прекрасно понимая, что ночь проведу с собственным членом в руке.
«Господи, что же мне делать? Попросить автограф? Просто подойти?»
Я чуть было не прощелкал момент, когда он поставил гитару и, кивнув своим, спрыгнул со сцены, и о, боже!!! Направился к выходу! Я лихорадочно соображал, но моя светлая голова звенела от отчаяния; ничего не придумав, так в одной рубашке вышел вслед за ним на улицу. Вид со спины оказался еще лучше, чем спереди, выпуклые ягодицы разрывали штаны, как хоть он в них влез…О чем я? Он же сейчас уедет, и я возможно его больше не увижу. Пока я мысленно истерил, подъехало такси, он сел и захлопнул дверь, лишая меня последнего луча надежды…И тут я придумал: надо было просто угостить его выпивкой! Какой же я идиот, я чувствовал, губы мои скривились, когда машина отъехала…Почти сразу наступило облегчение: он покинул мою реальность и можно было вздохнуть свободно. Я вдруг ощутил как холодны еще весенние ночи, будто его присутствие грело меня или лишало чувств.
Провожая взглядом машину, я развернулся, чтобы вернуться в клуб и услышал визг тормозов. Такси остановилось в нескольких метрах, … и дверь открылась…приглашающее…для МЕНЯ… Пьяный от счастья, я дополз эти десять метров и сел рядом с ним. Он поднял на меня равнодушный взгляд. «Поехали». Его голос оказался еще ниже, чем я представлял
«Мне понравилось, как ты поешь»- начал я разговор…
«Я не пою»- процедил он, и я заткнулся, думая, что мне сделать по приезду, сразу броситься на колени и отсосать у него или сыграть роль невинного робкого мальчика. Конечно, он сверху, с таким твердым подбородком иначе быть не может. Он на меня не смотрел, ни одна эмоция не отражалась на его лице, я не любил незнакомцев.
Обычно моими партнерами становились друзья друзей, когда мы выпивали в одной компании, танцевали и вдруг с кем-то пересекаешься взглядом, мимолетная улыбка, ненавязчивый разговор, и ты уже знаешь с кем проведешь ночь. То, что я сидел рядом с незнакомым мужчиной, и знал, что еду с ним не в шашки играть, возбуждало меня, но еще больше пугало. Мне было всё равно, объект моих трехнедельных эротических фантазий был рядом со мной, то есть я с ним был рядом.
Ничем не примечательная многоэтажка, такой же подъезд, я просто шел за ним, а он даже не оглядывался, как будто ему не было дела, вышел ли я из такси вообще.
Когда за мной закрылась дверь квартиры, я все-таки решился сначала отсосать, чтоб понравиться. Он, не раздеваясь, притянул меня к себе и поцеловал, сильно засасывая до боли. Мне не понравилось, не люблю агрессию и боль. Наверное, почувствовав, что я напрягся и не ответил на поцелуй, трудно было ответить, когда губы засосаны по самые не могу, он отпустил меня, и его руки просто опустились. Я понял, что надо было ответить, и теперь опять не знал как себя вести.
«Пьешь?»
«Мартини»
Он презрительно скривил губы и набулькал мне полстакана водки. Я протянул руку, но он не выпускал бокал, наклонился, и горячий шёпот прямо в ухо пустил по мне пригоршню мурашек.
«Я хочу услышать, как ты кричишь… от боли»
Мурашки остановились, так и не добежав до конечной цели. От боли? ОТ БОЛИ? Да я у стоматолога в обморок падаю, я ненавижу боль! Видимо, все эмоции отразились на моем лице, потому что он сразу спросил:
«Нет?»
«Н..нет» - пролепетал я, от страха меня опять затошнило. Он отошел, мгновенно потеряв ко мне интерес, и я понял, что могу идти, что никто насиловать меня не собирается. Выскочив на площадку, я оперся спиной о стену и сполз по ней, ноги дрожали, мысли в голове кувыркались. Моя мечта была убита, вот он был в нескольких метрах, он предлагал мне нечто, а я не мог… Так, он меня отпустил и предупредил, значит я должен согласиться на это добровольно, если хочу быть с ним. Господи, как же мои мечты отличались от реальности… я представлял крепкие руки на своей спине, и, что когда он будет сверху, темные кудри будут елозить по моему лицу. А если он меня изувечит? И что значит: от боли? Что меня ждет, если я соглашусь.
Я позвонил…
Но он мне не открывал, у меня что, был только один шанс? Я нажал на кнопку, решив не отпускать, пока он не откроет. Я звонил,…мне показалось, вечность, он стоял в халате, волосы были мокрые, и он не смог скрыть удивление.
«Передумал?»
«У нас будет кодовое слово?» -это единственное, что я знал о садо-мазо, должно быть кодовое слово, на случай, если жертве станет невыносимо больно.
«Нет»
Он не делал никаких попыток приблизиться или схватить, просто смотрел выжидая.
Я знал, что делаю самую большую глупость в своей жизни, но кивнул, расстегивая рубашку. Так же медленно я снял брюки- трусов с семнадцати лет не ношу- и стоял перед ним голый, нисколько не смущаясь. Я не знал его правил, поэтому просто протянул руку, думая потянуть за кушак его халата…и моя рука с хрустом оказалась заломлена за спину, в следующий миг я лежал, уткнувшись мордой в диван, когда щелкнули наручники, я передумал, но было уже поздно. Рука рванула волосы с такой силой, что я назавтра, если доживу, тут же решил подстричься. Между позвонков уперся холодный острый предмет. Нож? Парализующий ужас вогнал меня в ступор. Я думал, что будут плётки и жесткий секс, но …
«Тебе больно?» - жарко прошептал он.
Лезвие проткнуло кожу, и я мысленно увидел, как глубоко зашло. Я закрыл глаза и чувствовал во рту вкус крови. В меня будто бес вселился, я знал, что нужно кричать, стонать и вырываться, но не мог себя заставить делать это. Он задрал мою голову, спина с хрустом выгнулась…хорошая альтернатива моим сладким фантазиям.
«Ну? Ну?НУ! Давай!»
Мой рот ничто разлепить было не в силах, режущая боль преследовала меня, когда холодная сталь находила новые места для проникновения в моё бедное тело, я остро чувствовал теплые струйки крови, её запах был повсюду, проникал в нос, в моё мутное сознание. Момент затишья заставил меня напрячься еще сильнее, и я почувствовал жидкость, льющуюся мне на спину, оглушительный вопль вырвался, наконец, из меня, когда все тело зажгло огнем, краем сознания я понял, что он плеснул водкой на открытые раны. Еще не успев перебороть эту боль, что-то хлестнуло и вытянуло меня по спине. Хлыст? Ремень? Боль пришла не сразу, но я уже орал, не переставая, на одной высокой ноте. На самом деле, я просто понимал, что мне больно, это тупо отпечатывалось на нервных окончаниях; я вздрагивал от каждого удара, бился в конвульсиях и никак не мог замолчать.
5! По- моему, я уже хрипел. 6! чувствовал, как трескается порезанная кожа. 7! ничего. 8…
Я очнулся уже без наручников, мужчина моей мечты склонился надо мной и…улыбался…
«Ты прошел»
«Куда?» беззвучно я шевельнул губами
«Проверку»
Мне уже было всё равно, куда я там прошел, но он продолжал:
«Проверку… на что ты готов, чтобы быть со мной»
Он наклонился и поцеловал в губы, и эта пронзительная нежность скорчила меня сильнее его ремня, я чувствовал в сто раз интенсивнее.
«Что ты хочешь?»- мягко спросил он.
«Иди к черту»,-просипел я.
«Можешь не отвечать, я тебя уже знаю»,- прошептал он, обжигая мне рот горячим дыханием.
Он промокал мои раны салфетками и целовал, словно его губы могли заживить их. Убрав запекшуюся кровь с губ, поднес мне водки, я выхлебал её одним глотком.
«Умница»,-проворковал он, поймав языком покатившуюся из угла рта каплю. Теперь была моя очередь получать удовольствие.
Губы защипало, я сморщился и почувствовал, как он тихонько дует и целует следы моих зубов, и я ответил. Не мог не ответить. Его язык пробуждал забитые ощущения. Прикосновение, опять, ниже и ниже…Губы прищипнули сосок, я слегка выгнулся и, потревожив порезы, застонал. Каждое движение причиняло боль, но тело трепетало, и я не мог заставить лежать себя спокойно. Когда он, наконец, добрался до живота, я замер, боясь какого-то подвоха, что он кастрирует меня и оставит всё себе на сувениры… и от напряжения захотел его еще отчаяннее. Он тихо засмеялся и провел кончиком языка по головке члена. Губы заскользили по всей длине, и крупные кольца волос упали мне на живот, щекоча и почти исполняя мою мечту. Спину жгло, но желание засунуть ему глубже в рот было сильнее. Он прижал меня рукой, и я опять взвыл от боли. Он ускорил темп, чувствуя моё нетерпение, и нажал на ранку в боку. Оргазм вспыхнул, как фотовспышка, я даже не успел почувствовать его приближение. Он стонал, пока я изливался ему в рот. Облизнувшись, он снова улыбался. Эта разительная перемена нервировала меня. Какого хрена ты улыбаешься, думал я. Он смотрел на меня так, будто знал что-то такое про меня, чего я и сам пока не понимал. Не снимая с губ мягкую улыбку, он выудил откуда-то коричневую баночку гель-смазки, и я понял, что секс на сегодня еще не закончен.
Я уже ничего не хотел, избитый и удовлетворенный, но естественно было предположить, что он захочет поиметь меня, если только он не успел обкончаться, пока хлестал меня ремнем. Я подумал: делай что хочешь, только б скорее убраться отсюда. Он склонился надо мной, провел языком по моим губам, побуждая их раскрыться, и его волосы упали мне на лицо, лаская кожу, как я мечтал. Он так старался возбудить меня снова, что я грешным делом подумал, не желает ли он, что б я был сверху. Старательно засасывая мой вялый член, он массировал мой задний проход. Соединение этих ощущений, вкупе с травмированной кожей, возымело эффект, и я, к своему удивлению, почувствовал желание. Мне сразу захорошело, когда он вошел в меня. Под его бедрами моё тело двигалось в такт, и спина терлась об обивку дивана и боль усиливала ощущения. Он склонялся надо мной и целовал в губы, а мне было страшно, что сейчас он достанет нож и перережет мне горло во время оргазма, от этой мысли меня скрутил спазм экстаза, и семя выплеснулось ему в руку и на живот.
Он кончил вместе со мной, приоткрыв глаза, я наблюдал за ним. Мой герой размеренно входил в меня, и приближение его разрядки я почувствовал только по остервенелому темпу, затем он сразу замедлился и с каждым толчком выбрасывал в меня сперму, его лицо ни разу не исказилось гримасой наслаждения...
Я проснулся, было еще темно. Мужчина моей мечты уткнулся мне в плечо, черные кольца волос выделялись на моих светлых прядях, он дышал ровно и неслышно. Осторожно встав, я подошел к зеркалу, боясь взглянуть на свою спину, но оказалось все не так плохо, несколько маленьких надрезов и десять лиловых полос. Я подошел к дивану и поднял рубашку, что-то упало, глухо стухнув о ковер. Это не был нож, узкое длинное лезвие, больше походило на приплюснутую иглу, у него не было привычной рукоятки, для удобства сталь просто перекручивалась и завершалась набалдашником, концы крестовины наклонены к клинку, отчего этот предмет напомнил мне итальянский стилет. Он внушительно и тяжело лег в ладонь и, казалось, слился с моей рукой. На миг я подумал, настоящий он или стилизация под 18 век? Тут же валялся ремень, самый простой кожаный ремень, я видел на нем свою засохшую кровь. Я чувствовал себя странно, будто пережил ночь вечной любви и ненависти. Я понял, что хочу уйти немедля и попытаться соединить в себе испытанную боль и нежность, безжалостность и заботу. Когда не можешь что-то понять, от этого надо бежать, даже не пытаться остаться, надеясь, что какой-то жест или слово вдруг прояснит для тебя чужую человеческую душу или …не душу…Потому что, когда заглядываешь в кого-то, неминуемо теряешь часть себя и тонешь, захлебываешься и уже никогда не будешь прежним.
Болезненно морщась, я накинул рубашку на себя, скользнул взглядом по лицу спящего и замер. Его черты разгладились, в них появилась необъяснимая мягкость, дыхание слетало с приоткрытых губ, они уже не казались мне жесткими…он был почти прекрасен, по-моему, я видел этот образ когда-то, противоречивый и притягательный…Демон? Он был незнакомцем, с тайной, которую можно увидеть, только взглянув на его сердце. И я понял причину моей душевной боли, он не был мужчиной моей мечты, я ошибся, как всегда. И я не мог остаться, чтобы утром узнать его ближе за чашкой чая, у мечты есть предел, это первый луч солнца, который проясняет голову и возвращает разум.
Может впервые в жизни я знал, что мне делать, как правильно поступить, чтобы сказать: я сделал всё, что мог. Тяжесть металла напомнила о себе, он уже нагрелся в моей горячей ладони и все, что я мог дать спящему человеку на прощание, это поделиться своим теплом, открыто, только лезвие служило проводником моего жара, моей любви и ненависти, моей обманутой мечты. Тонкая игла вошла в сердце почти без сопротивления, кровь не брызнула в разные стороны, даже не выступила по краям крестовины, он открыл глаза и с улыбкой посмотрел на меня, …он знал всё, знал меня и прощал. Я поцеловал его в губы, забирая последний вдох. Это свело меня с ума, и с усилием вырвав нож, я наносил страстные удары в одно и то же место много много раз. Мне казалось, что я пронзаю его сердце своим членом, я входил в него до тех пор, пока моё тело не забилось в агонии, пока моя сперма не смешалась с его кровью.
В голове прояснилось, единственное, что я чувствовал - всепоглощающее счастье, ради этого стоило жить 25 лет. Я оделся, окинул взглядом комнату моего перерождения; солнечный свет уже зарождался за окном, я чувствовал его приближение…
Весенний ветер остудил мою кожу, под ногами скрипел иней последнего утренника, я рассмеялся, увидев, что иду босиком.
…
Мне было не холодно
2008 год.